Беспричинная ярость героя

Такой герой, получеловек и, наверное, полусущество (позже полубог), чувствует в себе необъятную силу. Иномирную, божественную, какую угодно… И он (тело так или иначе человеческое) с этой силой не может справиться. И отсюда идет его знаменитая, совершенно немыслимая, безумная ярость, которую он, конечно, направляет на врагов, но иногда и на «своих», на тот самый мир людей, нуждающихся в его защите.

Я хочу на это обратить внимание, потому что, как говорится: сказка — ложь, да в ней намек. Дело в том, что с любым эпическим героем связан (и это очень хорошо прописано во многих умных книгах) мотив отсутствия взросления. Герой рождается сразу взрослым, он немедленно, с колыбели начинает делать то, зачем он был послан в этот мир, он с завидной регулярностью погибает молодым. В огромных количествах сказаний предельный возраст жизни для героя — 17 лет. Семнадцатилетние в мировой мифологии гибнут толпами. При этом успевают совершить подвигов больше, чем любой взрослый человек даже некоего почтенного возраста.

И, видимо, здесь, говоря языком мифологическим, описана вполне реальная ситуация, которая очень хорошо мне известна по нынешним молодежным субкультурам, поскольку я сама там провела много лет и, в общем-то, до сих пор к ним так или иначе принадлежу.

Если мы посмотрим на современные неформальные субкультуры, то там очень четко присутствует представление о себе как о «не человеке». Это не только случаи толкиенистов-эльфов, потому что тут, с одной стороны, достаточно всё организовано (внутренне организовано — не внешне, конечно же) и, с другой стороны, не деструктивно.

А если взять организацию поменьше, то достаточно в Интернете посмотреть у молодежи аватар с волками. Ощущение себя волком, вплоть до известной песни Медведева «Браво, парень, ты становишься волком». Очень широко представлено. И многие другие случаи ощущения себя демоном. Опять-таки всё это связано с подростковым возрастом. И в какой-то степени судьбу героя, конечно, эпического героя, но в некоторых случаях и более раннего типа героя можно прочесть как судьбу подростка, который ощущает в себе нечто нечеловеческое (подчеркну еще раз — это присуще огромному количеству представителей молодежи). Он в себе это ощущает, он с этим не может справиться. И это приводит его, в лучшем случае, к просто деструктивным действиям объективно во вред себе и всем, в худшем случае — к гибели. Этот невероятно яркий и избыточный в плохом и в хорошем образ, восходящий к первопредку, образу архаического героя, не является выдумкой, фантазией, если прочесть его как характер подростка.

Теперь от психологии и тому подобных вещей вернемся к мифологическим сюжетам. Итак, что мы имеем? Черта первопредка — деструктивная беспричинная ярость, обращенная на всех, кто подвернулся «под руку». В бою такой герой вполне способен в одиночку бить войско. Это, естественно, уже никакие не шаманские мифы, потому что сражения с войсками — классический эпос. Однако факт остается фактом. Такой герой, если рассуждать логически, сражается против вражеского войска в одиночку просто потому, что из «своих» нет дураков становиться с ним рядом. В бою он убивает всех. Хорошо, если это чудовище с большим количеством голов — тогда безобидно. Отсюда в развитом эпосе появляется мотив ссоры эпического государя с лучшим из его воителей. Будь то Гомер с его Ахиллом и Агамемноном. Будь то Илья Муромец с князем Владимиром. Будь то Роланд, у которого есть некоторые сложности в отношениях с Карлом. И так далее, примеров много.

Далее — Другие черты героя и образ врага